Когда я начинала читать эту книгу, сцены насилия проходили как бы мимо меня. Возможно все дело в том, что я привыкла абстрагироваться от этой грязи в книгах. Я читаю такие вещи как бы автоматически, потому что хочу увидеть другое – суть книги. Наверное, именно поэтому меня не задели такие сцены у Аготы Кристофф и Ежи Косинского, которые единодушно вызывают отторжение большинства читателей. Я привыкла к тому, что насилие, кровь, грязь – это всего лишь художественный прием, необходимый для того, чтобы подчеркнуть другое. Что-то более важное. Поэтому читая «Американского психопата», я сначала не обращала на его припадки особого внимания. Но чем дальше, тем яснее становилось, что эти сцены не второстепенны, это не прием подчеркивающий что-то. Это и есть сама суть. Это и есть главный герой, это именно та сторона его жизни ,о которой нам хотел рассказать писатель. Это то, о чем книга вообще. Я невольно все больше погружалась в эти педантично расписанные убийства и изнасилования, в эту болезненную психику, в это мутное и вязкое болото – жизнь Патрика Бэйтмена. И последние убийства вызвали у меня неподдельное отвращение. «Господи. Как вообще такое возможно» - думала я.

Описывая поведение и личность главного героя, автор как будто пытается придать глубину там, где ее нет. Ярким примером служат следующие строчки – «Я превзошел все неконтролируемое и безумное, порочное и злое, все увечья, которые я нанес, и собственное полное безразличие... Я испытываю постоянную острую боль, и не надеюсь на лучший мир, ни для кого. На самом деле мне хочется передать мою боль другим. Я хочу, чтобы никто не избежал ее». Каково звучит, а? Пытаясь объяснить сущность Патрика, Эллис словно пожимает плечами – трудное детство, отсутствие любви, предательства и измены вот и результат. Но эти заезженные клише здесь совсем не к месту. И если читать книгу до и после приведенной цитаты, станет ясно, что для Патрика Бэйтмена это полная чушь. Плевать он хотел и на семью, и на любовь, и на измены. Высшая точка эгоизма предполагает сосредоточение на собственных чувствах, а не на чужих. Эту же псевдо глубину можно наблюдать при разговоре с Джун. Когда отпетый убийца, столкнувшись с чистой и искренней любовью, чувствует, что в нем что-то еще способно изменится. Да, неплохой ход.

Самый скандальный и шокирующий роман своей эпохи написан так, что автора нельзя упрекнуть в сочувствии к собственному герою. «Я был просто подделкой, грубой копией человеческого существа, функционировал лишь слабый кусочек моего мозга» - говорит Патрик под пером Брета Эллиса. И все. После этого можно описывать его снобизм, его ненависть, некрофилию, садизм, жестокость и прочий фейерверк грязи, но автор уже не причем. Потому что он выступает в роли простого наблюдателя. Но я в это не верю. У меня сложилось впечатление, что автор вслед за своим героем смакует человеческое унижение и боль. Это совершенно бездоказательно, но это так.

«Американский психопат» - книга прежде всего об убийце и убийствах, а потом уже картина целого поколения, сатира на яппи, насмешка над обществом потребления. Все эти социальные смыслы изобрели другие. Потому что в черном квадрате каждый увидит свое. И не каждый хочет быть только свидетелем убийства.