В минуты слабости, в сердцах, когда усталость туманом накрывает рассудок, можно выкрикнуть/выдохнуть/выдавить неосторожные слова… «Я не могу больше это слышать». «Я не хочу этого видеть». «Я хочу быть в другом месте». «Я хочу избавиться от этой боли». «Я больше так не могу». «Я хочу исчезнуть». И холодное безразличие, и жгучее отчаяние, и пульсирующая боль…Но что если ваши желания исполнятся? Что если мысль станет материальна?
И вдруг, прямо сейчас, вы больше ничего не услышите, словно кто-то выключит звук у этого мира. Вы перестанете видеть то, что было таким невыносимым, и через долю секунды окажитесь в совершенно другом месте. Вы больше не будете чувствовать боль. Только лицо будет мокрым от слез. Только следы на коже подскажут природу вашей боли.
И да, может быть, ничего этого не будет.
Потому что вы исчезните.
Вот так просто.
Насовсем.
В никуда.
Если бы я могла, сейчас бы рассказала вам завязку книги. Понимая, что многие прочли, но так, чтобы обойтись без спойлеров. Вдруг еще кто-то не читал.
Если бы я могла, я бы потом заговорила о языке. О стиле. О специфике чисто американского стиля повествования. Я бы обязательно порассуждала бы о том, как обесценивает и нивелирует смыслы и значения такой стиль.
Потом наверное, я бы рассказала о том, что мне удалось найти в интернете о главном герое, и даже можно было бы пару фоточек. Или гифочку. Или видео. Чтобы наверняка уже заинтересовать.
Если бы я могла, я бы рассказала душераздирающую историю о том, как мне тяжело было читать эту книгу. Я бы драматически описывала буквальные физические страдания, как колотилось сердце, перехватывало дыхание, как боль разрезала мое тело напополам, выбрав самую уязвимую его часть…
Если бы я могла, я бы задыхаясь от ярости и гнева, кричала бы тут. Я бы изливала свою ненависть и злобу на бумаге, неумолимо… всепоглощающе…неистово… Я бы колотила и била, проклинала и убивала.
Наверное, я бы выражала свое сочувствие… Понимание… Сказала бы как сопереживаю… Я бы жалела… Обнимала.. .Утешала… Убаюкивала…
Но я не могу.
Я ничего этого не могу сделать.
Я даже не могу найти в себе силы, чтобы объяснить почему.
Я разбиваюсь на 24 осколка…
и в наступившей тишине
могу
только
молчать
