Знаете, а ведь я, и правда, думала, что уже читала о том, что такое голод. Описания блокадного Ленинграда у Адамовича, Гранина, Гинзбург, описания оккупированного Киева у Кузнецова. Документальные свидетельства, описания психического и физического состояния, леденящие кровь подробности падения морали. Я и в самом деле, считала, что уже читала о том, до какого состояния может дойти человек от голода. И про то, как исчезали животные и птицы, любая живность, любая трава, как варили ремни и соскабливали старый клейстер с обоев… Но, знаете, я сильно ошибалась. Потому что все, прочитанное до сегодняшнего дня – лишь верхушка айсберга. Потому что писали об этом люди. И рассказывали сами о людях. А сегодня я прочла рассказ Всеволода Иванова о том, как человек, голодая, превращается в зверя. А голодающий зверь – это совсем другое. Поверьте.«Полая Арапия» - это короткий рассказ. Он начинается с того, как голодные люди ловят сбегающих крыс, чтобы прокормиться. А крысы нападают на людей. И у одной из главных героинь погиб маленький ребенок из-за того, что крысы напали…
А потом не стало и крыс. И люди обезумевшие, обессиленные, озверевшие, хватаются за последнюю соломинку – рассказы одной старухи о чудесном крае «Полой Арапии», ворота в которую открываются раз в 37 лет и тут же закрываются. Поэтому надо торопиться, надо дойти… Тем более, что выхода нет. «Далекие земли, пустые, полые поля Арапские! Какими путями идти, какими дорогами?».
«Полая Арапия» - это короткий рассказ. Вы прочтете его минут за 5, или 10. Но знаете, ничего более страшного, чудовищного и ужасного я не читала в своей жизни. И когда главный герой просыпается ночью от жутких чужих прикосновений (его ощупывают, от икры к паху и обратно) и понимает, что люди ищут мясо, не важно чье, когда труп молодой женщины приходится прятать, чтобы похоронить – и голодные крики «да он же сам съест!!», когда читаешь это, становится ясно, что это уже не люди. Я не привожу спойлеры и не ищу намеренно самые душераздирающие сцены рассказа. Я не хочу писать финал, и не смогу пересказать вам действительно страшные сцены. Просто потому, что язык не поворачивается. Потому что в голове не укладывается. Потому что мне страшно.
Всеволод Иванов пишет об этих страшных вещах пронзительным, стремительным, пропитанным тоской слогом. «Немо ползли по ветвям лоскутья вороньих гнезд». «И у людей — руки, как пыль». И кровь похожа на пыль. И лица зеленые от голода… Он пишет так, что сознание (сопротивляющееся этой правде, отрицающее и оцепеневшее от ужаса) погружается в какую-то почти ирреальную картину мира. И ты думаешь – это какой-то дурной сон. Этого не может быть. Нет.
Я всегда думала, что книги о голоде нужны нам для того, чтобы не забывать, что такое война. Чтобы ценить то, что у нас есть. Чтобы усваивать уроки истории… Но еще они нужны для того, чтобы оставаться людьми. Чтобы никогда не увидеть звериный оскал человека.
