Это имя одно из первых среди писателей, что я узнала в детстве. Его стихи незримо сопровождали меня все школьные годы, а позже я (что мне вообще не свойственно) перечитывала любимые моменты «Онегина», «Капитанскую дочку» и любовную лирику. Я точно знаю, что Пушкин родился 6 июня, потому что в этот день у нас в семье день рождение, и все домочадцы обязательно припомнят, что это годовщина народного поэта. Меня можно разбудить ночью и я безошибочно прочту вам письмо Татьяны к Онегину, которое намертво врезалось в память и не раз выручало меня в жизни (как это ни странно). Но при всем при этом, Пушкин для меня был чем-то самим собой разумеющимся. Народное достояние обезличивалось, стерлось, стало привычным фоном отечественной литературы и истории. Когда к чему-то привыкаешь столь сильно, ценишь это гораздо меньше. Кроме того, я в принципе, почти не читаю русскую литературу. А трудно представить себе поэта более русского, чем Пушкин. Поэтому я взялась за книгу Тырковой-Вильямс без особого энтузиазма. Мною руководило скорее любопытство обывателя, чем интерес преданной поклонницы или хотя бы скромной ценительницы творчества великого поэта. Но сейчас, закончив читать второй том, я понимаю, что никогда не знала Пушкина, никогда не ценила его должным образом, и может быть, только сейчас поняла, почему же он «великий русский поэт».Биографию Пушкина стоит читать хотя бы потому, что ее автор Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс. Женщина с необыкновенной судьбой, умная и проницательная, она писала биографию поэта почти 20 лет. «Для меня биография Пушкина и школа, и откровение, и отдых, и неиссякаемый запас русского духа. Я подумала о ней в январе 1918 года, в минуты беспросветной тоски, отчаяния. Много лет с тех пор прошло, мало я еще успела сделать. Но если справлюсь, то верю, что это будет настоящее «белое дело». Источник веры в Россию. Я крепко это воспринимаю, но сумею ли передать? Оттого так ревниво и отгораживаюсь от другой работы». Трепетно держать в руках книгу, написание которой было для кого-то буквально делом всей жизни. Ариадна Владимировна пишет о Пушкине с такой любовью, такой преданностью и восхищением, что невольно проникаешься этими чувствами к «незнакомому» пока поэту.
Пушкин был для меня незнакомцем. Я лишь поверхностно знала основные вехи его судьбы, никогда не прочла ни единой статьи или книги о нем, поэтому многие факты в книги были для меня открытием. Биография поэта подробно, шаг за шагом рассказывает о его жизни, о его родственниках и связях, об атмосфере в семье, в лицее, в обществе и государстве. Ариадна Тыркова-Вильямс подошла к повествованию со всей ответственностью, и знакомит читателя не только с именами, но и с судьбами, характерами тех, кто окружал Пушкина. Благодаря такому подходу я узнала о его жизни гораздо больше, чем предполагает обычная биография. И вновь – это восхищение, признательность, проявления гения даже в обычной жизни – все это знакомило меня с Пушкиным заново. Открывало для меня нового поэта, заставляло прислушиваться к знакомым стихам так, как если бы я встретила их впервые. При этом автор совершенно лишена подобострастного, слепого восхваления, в противном случае такие дифирамбы очень скоро наскучили бы. И потом, каждое свое слово она подтверждает главным аргументом – творчеством поэта. Многие стихи я знала наизусть, какие-то слышала, единицы не встречала ни разу. Но каждое из них теперь было не просто поэзией, а историей – его жизни, его любви, его гения. Каждое как фотография, как вещественное доказательство его истории.
Чем дальше я читала книгу, тем больше мною овладевал страх неизбежности конца. Смерти, о которой знает каждый человек в нашей стране, и в которую не хотелось верить. Дочитывать последние главы было просто невыносимым. За 2 тома Пушкин стал буквально продолжением меня, не близким человеком, не другом, не богом, а частью меня. И теперь эту часть безжалостно отнимали… Меня потрясли обстоятельства его похорон. Этот страх правительства, который привел к тому, что Пушкина хоронили все 2 человека чуть ли не в условиях военной тайны.
Я всегда считала, что творческие люди по природе своей не организованны, их окружает беспорядок, им трудно обустроить свою жизнь, они витают в облаках, и совершенно забывают о бытовых мелочах. И как же я была удивлена невероятному трудолюбию Пушкина, его домовитости (при всем переездах и растратах, все же именно ему приходилось вести дом, нанимать слуг, заниматься воспитанием и проч. бытовыми вещами), его самоорганизации. Я не ожидала увидеть его таким.
Ариадна Тыркова-Вильямс прежде всего человек, и свои личные симпатии и антипатии она не могла скрыть, хотя и пыталась, в биографии Пушкина. Так, образ Таши Гончаровой, при всей сдержанности и тактичности получился холодным, надменным, мелочным и глупым. Холодная красавица погубившая Пушкина. В конце книги ее почти ненавидишь. Не знаю, можно ли корить автора за такое отношение. Наверное, она имела право осуждать и не любить Гончарову, уже в силу того, что описывала жизнь Пушкина. И знала обстоятельства, и как он жил до женитьбы, и как после. И степень ее вины… Не знаю, должна ли я как читательница, абстрагироваться от субъективной оценки. Лично для меня Гончарова причина смерти Пушкина. И я могу простить ей все, и глупость, и мелочность, но не легкомыслие, в результате которого состоялась дуэль. Ветреность до того момента остается невинной, пока она не причиняет боль другому, а тем более – доводит до смерти…
Исторические портреты Тырковой-Вильямс пробуждают в памяти мемуары Тютчевой. И вот я пытаюсь сложить два образа царя в один. У Тютчевой это был почти бог, великий, прекрасный, неподражаемый царедворец (пусть критика была, но минимальна по сути). У Тырковой это недоверчивый, ограниченный, твердолобый человек. Который в первую очередь, мог спасти Пушкина, но не сделал этого, потому что боялся его.
Я рада, что прочла эту биографию именно сейчас. Если бы она попала мне в школе, вряд ли оставила бы серьезный след. Тогда я Пушкина было слишком много, и я восприняла бы информацию просто как очередные поклоны, не более. Наверное, всю школьную программу нужно открывать для себя заново в сознательном возрасте, когда уже способен оценить не только в силу опыта, но и трезвого, отстраненного взгляда.
Я чувствую, что заразилась этой книгой. Мне хочется продолжать петь дифирамбы, мне хочется еще говорить о том, каким был прекрасным, удивительным человеком Пушкин. И сейчас мне удивительно вспоминать свое равнодушие, холодность, безразличие. Эта книга будит лучшие чувства и заставляет по-настоящему оценить великого гения, которого только предстоит узнать читателю.
